Санкт-Петербургское отделение АИС
региональное отделение
Ассоциации искусствоведов (АИС) 
190000, Санкт-Петербург,
Большая Морская ул.,38
тел.: 8-812-315-86-04
e-mail: terra-mobile13@mail.ru
Главная | Регистрация | Вход Приветствую Вас Гость | RSS
Меню сайта
 

Статистика
Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0
 
Вера Соловьёва Из научного сборника «Петербургские искусствоведческие тетради» №18

СОЮЗ ФОТОКАРТИН ЮРИЯ ПАНТЕЛЕЕВА
 
И СТИХОВ АЛЕКСАНДРА БЛОКА

Тема Санкт-Петербурга настолько обширна и разнопланова, в ней так много неисследованных сторон, что мимо не сможет пройти ни один творчески одаренный человек. Трудно найти второй такой город, которому посвящено столько строк, тем более что он по меркам цивилизации молод и юн. Петербургу обязаны своими лучшими произведениями и Пушкин, и Гоголь, и Достоевский, и Блок. Город на их страницах выступает как нечто сверхъестественное, влияющее на судьбы своих жителей. Призрачный, таинственный, загадочный, странный — какими только эпитетами не награждали этот город, но самое точное, пожалуй, двойственность характера Петербурга. Она выражается наличием четкого и объемного отражения на водной глади рек и каналов, иногда отражение кажется более реальным, чем оригинал; также двойственно противостояние трагичности и величавости зданий классической архитектуры; двойственны и строения города на Неве — шикарные дворцы и нищие дворы колодцы. Даже петербургские дожди воспринимаются неоднозначно: как мрачная, унылая, влажной сетью опутавшая город сырость, так и мистическое, завораживающее, навевающее нежную, но светлую грусть явление природы, недаром ленинградцы его называют не дождь, а мягко и ласково — дождик.
Влияние Петербурга, сильное и властное до такой степени, что начинаешь верить в сверхъестественные силы, возможность их постижения, в существование мистического, даже метафизического мира, независимого от законов реального бытия. От человека зависит, от его восприятия — что он увидит и почувствует в городе: трагичность и безысходность или вместе с белыми ночами услышит светлые, возвышенные и прекрасные мелодии гармонии союза стихий воды и воздуха. Одним из наиболее ярких поэтических певцов Петербурга является Александр Блок. В его произведениях помимо мелодичности, ярких ассоциаций всегда существует сам город, с непростым характером, переменчивым нравом, иногда капризным и жестоким.
Поэзия — древняя муза, она посещает людей издавна. Фотография — юная муза, ей немного больше века, почти дитя. Расцвет фотографии как искусства пришелся на вторую половину прошлого века, сегодня, с развитием техники, возможности этого вида реализации творческих изысканий человека не имеют границ. Можно ли соединить поэзию и фотографию? Не механически, как дополнение картинки к стихотворению или отрывка из стиха к фотографии, а как взаимодополняющий и рождающий новое видение союз?
Фотохудожник Юрий Пантелеев сделал попытку создать визуально-ассоциативный ряд видов Петербурга и поэтических строк Блока, найти единую тональность звучания стихов и мелодии фотоизображения, выразить свое видение города, подчеркнув его импрессионизмом стихов Блока.
Фотохудожник не ищет точного совпадения слов и изображения.
Например:

«Мне снились веселые думы,
Мне снилось, что я не один.
Под утро проснулся от шума
И треска несущихся льдин».

Эти строки соединяются с видом тихой глади вод весенней Невы, ажурная без листьев ветка тополя подчеркивает классический узор чугунной ограды, небо ясное, утреннее с легкой поволокой. Спокойно и размеренно, только справа на водной глади заливчика у Петропавловки «отдыхают» десяток небольших льдин. Они напоминают о скорой атаке ладожских льдов. Петербуржцам известно, как только Нева очистится от своего льда, на нее обрушивается лавина ледяных глыб и торосов Ладожского озера, они через Неву идут в Балтийское море. У изображения и строк возникает второй, более глубокий и неожиданный план: не все спокойно и безоблачно, в любой момент может повеять холодом и начаться мощный ледовый поток.
О Медном всаднике писали все поэты, облик Великого Петра, водной глади Невы, распростертая рука — упоминаются во многих поэтических строках. Александр Блок акцентировал свои стихи на раздавленном змее.
«Он спит, пока закат румян.

И сонно розовеют латы.
И с тихим свистом сквозь туман
Глядится Змей, копытом сжатый».

Визуально Юрий Пантелеев предлагает нам вид Медного всадника снизу сзади на фоне голубоватого неба, покрытого небольшими перистыми облаками, вот-вот выглянет солнце. Изгибы туловища змеи под копытами видны четко и объемно. Можно заметить, что ракурс выбран не случайно: голова змеи и рука Петра Великого находятся на одной вертикальной линии. Что это? Как понять? Может быть, в других строках Блока мы найдем ответ.

«И предок царственно-чугунный
Все так же бредит на змее…»
Или:
«И если лик свободы явлен,
То прежде явлен лик змеи…»

Появляется новое осознание философского смысла Медного всадника. Получается, что змея, или змей, как искуситель и возмутитель спокойствия, всегда находится рядом с правителем. Свобода, равенство, братство, творческие поиски — все это может появиться только после того «как явлен лик змеи». Не это ли существо уже триста лет мешает городу обрести спокойствие и размеренность? Неужели, пусть это звучит грубо, но этот полуживой гад вечно будет наводить порчу на град Петров?
Соединение фотоизображения и стихотворных строк подталкивают к необычным размышлениям и парадоксальным выводам.
Яркая, солнечная, оранжево-сине-фиолетовая фотография домов обычной, не царской центральной застройки Петербурга соединяется со следующими строками:

«Как стало жутко и светло!
Весь город — яркий сноп огня,
Река — прозрачное стекло,
И только — нет меня…»

Рассматривая изображение, можно заметить, что яркие лучи солнца как фары отражаются только от окон верхних этажей дома, а нижние даже отраженного света не получают, они в тени парадных дворцов. Отражение не от водной глади реки, а от стекла, пусть и переливающегося золотом. Солнца как такового нет, оно только напоминает о себе — здесь точно иллюстрируется проявление двойственности Петербурга. Небо над зданиями темное, фиолетовое, тяжелое, давящее, только где-то в глубине небосвода играют освещенные солнцем розовые тучи. Цветовая гамма — вроде бы и яркая, но без души, без человека. Пустое пространство нагромождения домов, теней, туч — как проявление одиночества, неприкаянности. Да, здесь «нет меня». Этот город не для людей, он сам по себе.
Следующие строки Александра Блока всегда считались описанием личных переживаний:

«И утро длилось, длилось, длилось…
И праздный тяготил вопрос;
И ничего не разрешилось
Весенним ливнем бурных слез».

В фотоиллюстрации Юрия Пантелеева ничего личного нет, опять город, холодная Нева, вода стального цвета, кусочек последней льдины, медленно плывущей по глади реки. Видна опора моста, сделанная из гранита, фонари строгой петербургской формы. Кажется, что ничего особенного в композиции фотографии нет, но один факт перевертывает восприятие с ног на голову. Дело в том, что это изображение отражения в Неве. Мы не видим опоры моста, а только намек, о присутствии фонарей также говорят нечеткие силуэты на воде. Вот и «ничего не разрешилось». Как было все нереальным, эфемерным, ненастоящим, зыбким, так оно и осталось, чувства это или видение и восприятие мира в данной странной точке пространства под названием Петербург.
У фотохудожника есть и постановочные кадры, например, когда на снежном пространстве зимней Невы лежит прозрачная темная вуаль. Она ассоциативно гармонирует с видом противоположного берега реки, с силуэтом Исаакиевского собора. Юрий Пантелеев соединяет этот кадр со следующими строками Блока:

«Как за темною вуалью
Мне на миг открылась даль…
Как над белой, снежной далью
Пала темная вуаль…»

Красиво, томно, немного непонятно, но завораживающе действуют фотография и стихи, вместе взятые; проникаешь в некую эстетическую изысканность. Всего в подборке «Поэзия Александра Блока в фотографиях Юрия Пантелеева» двенадцать пар фотографий и стихотворений. Конечно, не все можно считать удачными, но большинство, действительно, являются произведениями искусства.
Член Союза Художников России Юрий Пантелеев представил новое направление в современном фотоискусстве, когда стихи не только усиливают выразительность иллюстрации, а фотокартина акцентирует стихотворные строки, но происходит изменение восприятия в комплексе и проявляются новые философские и смысловые ассоциации.
Форма входа
 

Поиск
 

Календарь
«  Март 2024  »
ПнВтСрЧтПтСбВс
    123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031
 

Архив записей
 

  Ссылки
 

Copyright MyCorp © 2024