Премьера спектакля по одноименной пьесе Бэкона, скрывшегося под маской Шекспира (или группы лиц) состоялась на сцене театра комедии им. Н.П.Акимова 30 июня 2002 года.
200-й спектакль "ВИНДЗОРСКИЕ ПРОКАЗНИЦЫ" играют в театре комедии им. Н.П. Акимова 23 апреля 2014 года. Вряд ли постановку в скором времени снимут с репертуара, если рассуждать логически: ведь публика посещает спектакль с неослабевающим энтузиазмом, и пусть.
Действие происходит «где-то», то ли на неведомой, неизученной астрономами планете, то ли среди энергетических следов фантасмагорического исчезнувшего города, а котором грезил драматург. В зыбком, тревожно - неустойчивом мире Валерия Саркисова соорудить нечто фундаментальное и нерушимое просто невозможно. Условность пространства намеренно обыгрывается художником Александром Орловым зелеными надувными шарами разной величины. Маленькие сферические образования, укреплённые на несоразмерно больших шарах, как атомы на молекулах, создают неустойчивое равновесие. Шар (как и глобус), как известно - это знак промысла, проведения, вечности, власти и могущества коронованных особ. Контуры Винздора, необычного городка в графстве Беркшир, расположенного к юго-западу от Лондона, на правом берегу Темзы с атрибутами эпохи никак не обозначены. Зато на авансцене утвердились: бокалы и, рюмки, эффектные бутылки. И вместе они образуют концептуальный натюрморт: наука так и не объяснила эффект воздействия, который она оказывает на зрителя нейтральные на вид материальные объекты, в частности из стекла, но главное достоинство стекла — его прозрачность. Философию прозрачности зла (испанское вино, каплун, флирт и никаких иллюзий по поводу мнимых людских добродетелей) исповедует гениальный собутыльник принца Уэльского. Не более, но и не менее того.
Танец, открывающий спектакль, настраивает на сценический язык Валерия Саркисова. Остроумный и парадоксальный. Рогатый дух Герна является первым. Очень может быть, демонические силы в лице лесного чуда демонстрируют ошеломляющую уверенность режиссера в себе, в правильности выбранного пути: интрига преобладает над характеристикой, в этой «вполне буржуазной комедии с морализирующей тенденцией» (Браун), последняя в свою очередь - объект насмешки. Современный отклик очевиден.
Предыстория задает спектаклю легкомысленный тон. В первом действии персонажи второго плана – Шеллоу (Ю.Орлов), Слендер (Тадасм Шимилёв), Эванс (Юрий Лазарев) своими сентенциями создают недвусмысленный фон: буржуазная нравственность похожа на куртизанку, которая от нечего делать вдруг решила выйти замуж.
Шеллоу. Одним словом: Женишься ли ты, если тебе дадут хорошее приданое?
Слендер. Я сделаю даже больше, дядюшка, если вы этого потребуете. Для вас - хоть в воду!
Шеллоу. Да нет, пойми, что я хочу сказать, пойми дорогой племянник. Я хочу все устроить к твоему удовольствию. Я спрашиваю, можешь ли ты в неё влюбиться?
Слендер. Во всяком случае, я на ней женюсь, сэр, если вам это угодно. И если даже вначале между нами и не будет особенной любви, то с божьей помощью мы еще больше разойдемся, если вы говорите: женись - я и женюсь. Мне все равно.
Эванс. Ну, вот и хорошо, то есть, вы плохо выражаете свои мысли, но намерения у вас прекрасные. Шеллоу. Да, мне кажется, намерения у него есть.
Слендер. Конечно, есть, а если нет, то пусть меня повесят.
Выбор на главную роль Фальстафа Валерия Никитенко - режиссерская удача, актер очень точно попадает в тон спектакля, играет человека, не то чтобы легкомысленного, но безразличного к сюрпризам внешнего мира, изобретательного, ироничного (его ирония, нередко направлена на себя, поэтому привлекательна), уставшего от отсутствия перспектив и денег, человека, которого ведет по жизни Рок. Совершенно неизвестно, напомню, каким образом, Фальстаф попал в круговерть произвольно собранных драматургом персонажей в новом качестве, для новой интриги. Он прозрачен в своих намерениях, как стекло.
Фальстаф. А для того чтобы жить, нужны деньги. Короче говоря, я собираюсь объясниться в любви жене Форда. Я замечаю с её стороны некоторые признаки благосклонности. Беседуя со мной, она жеманилась, улыбалась, зазывала меня соблазнительной улыбкой. Если перевести это с языка чувств на простой английский язык то все в ней говорит – Фальстар, я твоя!
Пистоль. Видно, он уже успел ее изучить и перевести с пути добродетели на английский язык.
Ним. Глубоко закинут якорь! Не так ли?
Фальстаф. Говорят, она располагает кошельком своего мужа, как своим собственным, а в кошельке у мужа целый легион золотых ангелов!
Пистоль. Пошли за ними легион чертей!
Ним. Признаюсь, а мне по душе золотые ангелы. Недаром говорят, что у меня ангельский характер.
Фальстар. Я написал миссис Форд вот это письмо. А другое такое же письмо написал жене мистера Пейджа, которая мне строит глазки. Еще сегодня она пристально изучала каждую подробность моей фигуры. Лучи её сияющих глаз то скользили по моей могучей ноге, то золотили мое вместительное брюхо.
Пистоль. Сияло солнце над навозной кучей!
Ним (Пистолю). Благодарю тебя за этот пышный стих!
Фальстар. Да, да, она изучала мою наружность с таким вниманием, что взор её пронзал меня насквозь, как луч солнца через зажигательное стекло. Вот и для неё письмецо. Эта дама тоже располагает кошельком своего мужа. Она была богаче золотой Гаваны. Я буду служить обеим дамам, и повелевать ими. Я буду их казначеем, а они моими казначействами. Одна будет для меня Ост - Индией, другая Вест- Индией, и с обеими я заведу выгодные дела.
Придется отвлечься и сказать несколько слов сначала и об этих персонажах. Ним (Н.Колосов) и Пистоль (Алексей Красноцветов) – пройдохи, от которых кроме мелких пакостей нечего и ожидать. Забегу вперед ради обобщения: слуга Слендера, Симпль в исполнении Ярослава Воронцова тоже ловкий мошенник. Двурушник Робин, паж Фальстафа (Олеся Бережная) из-за сценического возраста еще только начинает играть в лакейские игры. И чем дальше, тем хуже: никаких выдающихся качеств нет ни у Фэнтома (Михаил Сливников) ни у спесивого француза Каюса (Александр Корнеев). Интриган Пейдж (П.Исайкин) и ревнивец Форд (Сергей Кузнецов) служат рамой для безрадостной картины нравов буржуа, не знающих укоров совести по определению. И от сомнений в себе они не заболеют. Это уж точно.
Художественную гармонию не нарушают и скучающие от безделья виндзорские кукушки: миссис Пейдж (Ирина Мазуркевич) и миссис Форд (Наталья Андреева). Они развлекаются странным образом. Нет, чтоб найти себе какое-нибудь интересное хобби, и попросту проигнорировать псевдолюбовные откровения ловеласа в возрасте, они, рассердившись вдруг, обнаруживают в себе резервы скрытого садизма, и ставят ему ловушку, донельзя примитивную. Причем трижды. И все потому, что Фальстаф не баловал разнообразием программы: отправил дамам одинаковые письма, не было ни времени, ни вдохновения порассуждать о странностях любви.
Сцена «заговора» кукушек - одна из лучших в спектакле. Эмансипированная героиня Ирины Мазуркевич, сунув руки в карманы брюк, и сбив галстук на бок, настойчиво требует, чтоб ее приятельница сверила почерк «преступника». Разнеженной героине Натальи Андреевой, нарядной и неазартной - миссис Форд не очень-то хочется кого-то в чем-то уличать, но под волевым натиском она уступает. Явившись волею случая, женская солидарность крутит-вертит развитием действия до самого финала, иногда перебивается забавными концертными номерами с участием миссис Квикли (Валерия Киселёва). Ей с удовольствием подыгрывает хозяин гостиницы (Леонард Трубелевич) и танцевальными номерами. История любви юных буржуа, в которую нелепо вмешивается Каюс, вопреки интрижками мелкому сводничеству мимоходом приближается к свадьбе. Как водится в приличных домах.
Розыгрыш в лесу с ряжеными в костюмах эльфов, фей, хобгоблинов и сатиров стал прекрасной возможностью для художника по костюмам Ирины Чередниковой проявить свою изобретательность и мастерство. И выявил рациональное видение световой картины художника по свету Евгения Ганзбурга.
В финальной сцене Валерий Никитенко бросает реплики в зал, его мимика направлена на зрителя, рефлексирующего, сочувствующего, способного настроиться на драматический контекст пьесы – крах человека играющего. Крах Игры в чистом виде. Через свою тень не перепрыгнешь - это Фальстафу и без кумушек было известно. Почти не меняя внешнего рисунка роли, актер нашёл свое трагикомическое воплощение. И странным образом возникает ощущение эффекта исчезновения ( как программе Photoshop ) из спектакля мотива возмездия за поруганную буржуазную добродетель. Последняя, замечу, и слова доброго не стоит.
Оксана Дубицкая
