С
1 по 4 декабря в кинотеатре «Аврора» прошел Фестиваль немецкого кино, который
в 13-й раз представит лучшие современные фильмы из Германии.
Открыл фестиваль фильм «Я И КАМИНСКИ» (Ich und Kaminski) – экранизация одноименного бестселлера Даниэля Кельмана. История, связанная с авантюрой журналиста Себастьян Цёльнера, который из карьерных соображений, решил вдруг написать биографию мифического художника Мануэля Камински (по сути дела, вымышленного кинематографом персонажа), якобы младшего современника и сподвижника Матисса и Пикассо. Мол, его гением восхищался Бретон, легенды и слухи в кулуарах, о том, что художник писал свои картины, постепенно теряя зрение, соперничали культом мастера эпатажа Энди Уорхола в свое время. Теперь, старик художник живет затворником где-то в швейцарских Альпах. В соответствии сюжетной линией Себастьяну Цёльнеру удается не только разыскать его, но и вывезти старика из дома: Вдвоем они отправляются в путешествие, цель - поиски женщины, в которую Камински некогда был безумно влюблен. А именно, с Терезой.
Внешняя красота былой возлюбленной безвозвратно ушла. Вполне естественно, дряхлость не щадит т никого. И ничего. Воспоминания, например, развеиваются как дым в грустных реалиях обывательской повседневности.
И все потому, что современная культура поклонения молодости беспардонно акцентирует неприятие старости, провоцирует проблему конфликта поколений
«У тебя ничего нет - так выброси это» - вспоминает Камински даосскую притчу. Философский афоризм сводит на нет сатирический запал фильма, этот ход был неожиданным в финале. Так создатели ленты проникают в психологию восприятия и поведения человека искусства, беглеца от действительности. И в самом деле, люди видят мир таким, каковы они сами. А феномен старости как эпохи мудрости, достижения состояния гармонии ума и сердца.
Следует заметить, на съемочной площадке этой ленты произошло воссоединение творческой команды, выпустившей нашумевший фильм «Гуд бай, Ленин» 13 лет назад.
 © X Verleih, Gordon
Режиссер Вольфганг Беккер вновь пригласил на главную роль Даниэля Брюля. Кроме того, в актерский состав вошли такие звезды, как Йеспер Кристенсен, Дени Лаван и Джеральдин Чаплин. Фильм получил пять номинаций на премию Немецкой киноакадемии.
 Томас Вендрих, актер и сценарист
Оксана Дубицкая
-Трагикомедия как жанр представляет собой вызов отчаянию. Это
очевидно. Скажите, пожалуйста, насколько интересно режиссеру и сценаристу искажать исторический фон, если это необходимо
для творческого замысла?
Томас Вендрих
- Интересно. Сначала режиссер писал сценарий
сам, потом я получил приглашение прочитать роман и
присоединиться как сценаристу.
Книга меня захватила, ирония
автора, мягкое
неприятие «тщетной славы» все это мне была очень близко и понятно.
Оксана Дубицкая
- Лейтмотивом становится образ дороги. Ваши герои
как все герои С. Беккета движутся
по дороге, которая ведет в никуда. А возрастной барьер становится барьером
психологическим, а заодно объектом исследования.
Томас Вендрих
- Конечно. Персонажи – энергичный проныра журналист и старик затворник, отправляются в дорогу, они
, на самом деле , похожи, у обоих скверные характеры, но потихоньку, по мере развития действия , в разнообразных , как правило, непреднамеренных ситуациях неожиданно
проявляются утонченность и чуткость так пронзительно, что вспоминаешь слова Достоевского «сострадание есть высочайшая форма
человеческого существования»
Оксана Дубицкая. Или другой
его афоризм. «Безумцы прокладывают пути, по которым следом пойдут
рассудительные»?
Томас Вендрих
- Да. У фильма есть еще важный мотив – осмысление человеком старости. И мне кажется, Себастьян Цёьнер узнает, что такое путь к себе. Он в
какой-то момент понимает, что нельзя предавать идеалы юности, и значит не предавать самого себя. Надо
оставаться верным себе до конца пути. И
тщетность славы понимают с
возрастом. Когда приходит мудрость.
Оксана Дубицкая
- А в молодости можно
отдать все: и честь, и здоровье, и
жизнь.
Томас Вендрих
-Так и происходит.
- Современный немецкий кинематограф, как правило, опирается на слова, на формулировки, диалоги. В Вашем фильме диалоги напоминают швыряние мячиков в пинг-понге, сделан акцент на зоны молчания, в которых
невозможно обмануть наигранным чувством,
ни отрепетированным тоном.
Томас Вендрих
- Да. Если соотнести
вербальный язык с визуальным, то,
безусловно, первый – более абстрактен.
Это важно учитывать. В этом кино многословность была ни к
чему.
Оксана Дубицкая
- Визуальный контакт
с русским зрителем установить несложно.
В свое время Йос Стеллинг заметил, что у
русских зрителей меньше предубеждений, они внимательны и умеют интерпретировать
то, что видят.
Томас Вендрих.
- И это очень хорошо.
Оксана Дубицкая
- Вы ведь не впервые в
Петербурге?
Томас Вендрих
- Я в пятый раз уже
здесь. Я очень люблю Петербург. Я был
здесь, когда он еще Ленинградом назывался. И это замечательно, что благодаря активности, которую проявляет Институт Гете, у меня появилась возможность приехать и представить фильм .на
фестивале. И я очень этому рад.
| 
